Хуэйкэ (яп, Эка)

Материал из Buddha World.

Цзигуан (487-593), слабый здоровьем конфуцианский ученый, пришел в монастырь Шаолинь, чтобы учиться у Бодхидхармы. Когда Бодхидхарма впервые увидел его, то сказал: «Я не беру к себе физически слабых учеников». И научил Цзигуана «Движениям рук восемнадцати архатов», чтобы тот окреп физически.

После года занятий Цзигуан попросил у учителя дальнейших наставлений. Бодхидхарма в это время сидел на своем месте, где он обычно занимался созерцанием, в пещере, ныне носящей его имя, расположенной неподалеку от самого монастыря. «Если ты сумеешь сдвинуть меня с моего места, я стану учить тебя». Но как тот не старался, к собственному удивлению, так и не смог сдвинуть своего наставника. Тогда Бодхидхарма обучил Цзигуана «Переменам в сухожилиях», чтобы тот мог развить в себе внутреннюю силу.

Спустя год, уже олицетворяющий собой здоровье и жизненную силу, Цзигуан вновь просил учителя у входа в его любимую пещеру новых наставлений. Бодхидхарма сказал: «Птичий гомон снаружи не позволит тебе успешно заниматься». Тогда Цзигуан стал прогонять птиц, но те опять прилетали, стоило ему войти в пещеру. Тогда Цзигуан, используя приобретенную им внутреннюю силу, сломал ветку, на которой сидели птицы, но те перебрались на верхушку дерева. Цзигуан не знал, что делать, и тогда погрузившись в созерцание, Бодхидхарма с помощью своей сверхъестественной силы вызвал сильный ветер, поднявший такой шум шелестом листьев, что все птицы улетели. Затем Бодхидхарма научил Цзигуана созерцанию.

После трех лет занятий Цзигуан снова стал спрашивать у учителя наставлений, но всякий раз Бодхидхарма уклонялся от встречи. И вот, в один из зимних дней, Цзигуан отыскал своего учителя, созерцающего в своей келье, носящей теперь его имя. День был снежным и ветренным; казалось что все небо полнится снегом, и скоро снег засыпал Цзигуана до колен. Но Цзигуан продолжал ждать у входа в келью, ибо он был в состоянии выдерживать лютый холод благодаря упражнениям «Перемены в сухожилиях». Ныне эта келья также зовется «Келья стоящего под снегом». Наконец Бодхидхарма вышел.

«Прошу наставить меня на путь учения» – взмолился Цзигуан. «Нет», – был ответ. «Когда же, учитель, вы научите меня ?» – «Когда снег станет красным». Услышав это, Цзигуан, не теряя самообладания, прибегнув к своей внутренней силе, лишил себя левой руки, и хлынувшая кровь окрасила снег. Также сохраняя самообладание, Бодхидхарма спросил: «Что же тебя беспокоит ?» – «Мой ум не спокоен. Прошу Вас, учитель, успокойте мой ум». – «Принеси же мне свой ум, и я успокою его для тебя». Неожиданная улыбка пробежала по лицу Цзигуана: «О, я нигде не могу отыскать свой свой ум. Его у меня нет». – «Ты пробудился, – сказал Бодхидхарма. – С этих пор ты будешь называться Хуэйкэ, что означает "способный передавать мудрость"». Бодхидхарма передал «Ланкаватара-сутру» Хуэйкэ (яп. Эка). Вступая в паринирвану, он вручил Хуэйкэ хлопчатобумажную кашаю (монашескую рясу) – знак патриаршей власти в чань-буддизме, как Второму патриарху.

Достойны внимания в этой истории два момента. Во первых система обучения, установленная Бодхидхармой, является шаолиньской традицией практикования чань, в соответствии с которой ученики вначале укрепляют собственное здоровье посредством кунг-фу, затем развивают свою внутреннюю силу с помощью цигун, и, наконец, развивают сознание через созерцание т.е. медитацию. Когда ученик достаточно подготовлен, он может в один миг достигнуть пробуждения или даже обрести просветление, если для этого представится благоприятная возможность.

Второй момент касается увечья, которое наносит себе Хуэйкэ. Многие придут в ужас от такого поступка, но для того, кто достиг в своем развитии высокого духовного уповня, потеря руки ради духовного пробуждения ничего не значит. Ведь рука, как и все иное в феноменальном мире, иллюзорны, а в трансцендентальной реальности всеь космос неразделим. Подобно многим последователям чань (дзэн), Хуэйкэ просто не знал, как ему отойти от своего дуалистического образа мыслей, и ради просветления готов был пожертвовать всем. Большинство обычных людей, разумеется, предпочли бы собственную руку.